Игорь ГУБЕРМАН: «Я не пророк, но считаю, что, как всякий путь к свободе, ваш будет тяжелым»

Игорь Губерман — не только один из самых остроумных и тиражных поэтов современности, но и самый циничный. Даже по отношению к себе. Не зря его коллега и соседка по дому в Израиле писательница Дина Рубина, описывая мэтра в предисловии его же книги, честно написала: «Губерман — это человек, который много себе позволяет». При этом самая хлесткая поэзия из уст этого литературного атлета никогда не звучит как пошлость. Рожденный в Харькове инженер дорожного транспорта по профессии пережил тюрьму, эмиграцию и безденежье. Широкая известность и народная любовь пришли к нему благодаря коротким четверостишиям, так называемым «гарикам», которые, к слову, Губерман и по сей день шлифует, как дорогой алмаз.

Накануне приезда в Киев интернет-издание «ГОРДОН» позвонило Игорю Мироновичу в Израиль, где он живет уже более трех десятилетий, и расспросило о предстоящем творческом вечере, политике, путешествиях и писательском адреналине.

«УКРАИНА СДЕЛАЛА ТАКОЙ ПОТРЯСАЮЩИЙ И НЕОБЫКНОВЕННЫЙ БРОСОК К СВОБОДЕ, ЧТО ЗА ВАС РАДУЕТСЯ СЕРДЦЕ»

— Игорь Миронович, 31 октября вы со­би­раетесь приехать в Киев с презентацией новой книги «Открытый текст. Гарики на все времена». Будет ли в этот ваш визит что-то такое, чего от вас еще не слышали и не ждали?

— Да, выходит моя первая толстая книга, там много стихов и прозы. Будет ее презентация, а это всегда интересно, потому что могут быть неожиданные вопросы. Пишу, как и прежде, на большое количество тем: о любви и дружбе, о ненависти и предательстве, о женщинах и мужчинах, о России и евреях, о старости и Боге. Тематика та же самая. В этом смысле никаких новинок не раскрою, ни о каких космических проблемах не расскажу. Не буду подпрыгивать, делать балетные па, показывать фокусы и петь, потому что нет у меня ни слуха, ни голоса. Будет обычное выступление, но с новыми стихами.

— В последний раз вы были в Ук­ра­и­не почти год назад. В этот раз сразу реши­ли, что стоит ехать?

— Я всегда приезжаю в Украину с замечательным настроением, в тех городах, где выступаю, великолепная публика. Недавно с Украиной у меня обнаружился еще один очень неожиданный контакт: некий Владислав Красса из Чернигова написал мне письмо и сообщил, что перевел 500 моих стишков на украинский язык. Прислал мне несколько образцов, но поскольку украинского я не знаю, не могу оценить эти творения в полной мере, хотя чувствую, что это очень хорошие переводы, ведь языки у нас близкие. Хочу его связать с издательством, чтобы вышла книжка-билингва: стишок на русском — и тут же на украинском.

Подобная книга вышла у меня в Израиле на иврите и имела большой успех. Так что еду к вам с большим удовольствием. И потом, друзья у меня там близкие, с которыми видеться — всегда счастье. У меня давние отношения с вашими киевлянами, не говоря уже о двоюродной сестре, которая живет в Харькове.

— Роман Карцев недавно сказал нам, что сейчас не нужно веселить народ, им не до этого.

— Всегда есть время развлекать людей и поддерживать, а сейчас — особенно. У меня не было никаких сомнений по поводу того, ехать или нет. Конечно, меня беспокоит то, что у вас происходит, но я, наоборот, хочу приехать, чтобы самому посмотреть, как все обстоит на самом деле. Украина сделала такой потрясающий и необыкновенный бросок к свободе, что за вас радуется сердце. Дай Бог, чтобы все получилось, — это самое главное.

Я не пророк, но считаю, что, как и всякий путь к свободе, ваш будет чудовищно тяжелым. Эта лагерная советская радиация повсюду распространилась, и в Украине она не слабее, чем в России, так что, может, получится не сразу, через два поколения, через три, но важно желание и стремление, вектор, как сказал бы учитель геометрии. Но направление — замечательное. Мне хочется всем украинцам пожелать стойкости на пути к этой свободе и оптимизма.

«С ВОЗРАСТОМ ВСЕ ХУЖЕ И ТУСКЛЕЕ, НО ТЕМ НЕ МЕНЕЕ ПИШЕТСЯ»

— Многие СМИ сейчас искажают информацию. Как вам удается отделять зерна от плевел, чтобы получать актуальные новости?

— У нас в Израиле информация объективная и спокойная, в корне отличающаяся от той, что в России и Украине. Конечно, я не в курсе всего, что происходит. Но ежедневно читаю в интернете русские издания: журнал «Грани.Ру» и «Новую газету». Там информация объективная, а интонация —  всегда сочувственная Украине.

— Как вам работается в кризисные и переломные времена?

— Я прожил на свете 79 лет и не жил ни одного года, и не видел ни одного места, где бы и когда бы люди не жаловались. Это никакого отношения не имеет к реальной ситуации. Жизнь все равно прекрасна и дико интересна, поэтому мне все еще пишется, правда, с возрастом хуже и тусклее, но тем не менее пишется.

— Повышение тарифов на коммунальные услуги и продукты вас коснулось?

— Нет, в Израиле мы живем замечательно, этих проблем у нас нет. Все жалуются, естественно, но люди всегда жаловались, а евреи — особенно. Это никакого отношения к реальности не имеет. Днем или вечером приедешь в центр Иерусалима — забиты кафе, рестораны, на улицах везде люди сидят. И это просто счастье! Днем играют детишки. По старости лет люблю наблюдать за этой картиной чуть ли не со слезами на глазах.

— Из чего складывается ваш день?

— Я больше дома — я же домосексуалист. Утром выпиваю кофе, выкуриваю пару сигарет, потом читаю какую-нибудь интересную книжку. Если хочется писать — пишу, нет — не пишу. Вечером мы с женой идем к кому-то в гости или гости приходят к нам. Если нет — просто идем гулять по улице. А потом каждый вечер смотрю какой-нибудь американский боевик, под который пью виски. Так что у меня очень однообразная стариковская жизнь.

— Вы живете в Израиле уже много десятилетий. Стали там своим, заговорили на их языке?

— Нет, на иврите я не говорю, так его и не выучил. Могу на рынке спросить, что дешевле. А так — кругом русские, по-русски говорит пятая часть Израиля, пишу я тоже на русском и читаю, так что сохранил к русскому языку пожизненную и глубокую привязанность.

— Вы получаете пенсию как гражданин Израиля или живете только доходами от концертов и переиздания книг?

— Пенсию не получаю, потому что я там не работал. Мне выплачивают пособие. Каж­дый житель Израиля получает пособие в размере двух тысяч шекелей (чуть больше 500 долларов. — «ГОРДОН»), на которое вполне можно выжить. К тому же я еще зарабатываю изданием книг, гастрольной деятельностью, так что на жизнь мне хватает.

«ВСЕ, ЧТО ХОЧУ, ГОВОРЮ БОГУ УСТНО И ПРОШУ ТОЛЬКО ОБ ОДНОМ: ЧТОБЫ ДАЛЬШЕ ВСЕ ШЛО ТАК, КАК ИДЕТ»

— В Израиле есть традиция: все, кто приезжает (а те, кто живет там постоянно, наверное, делают это регулярно), идут к Стене Плача и пишут записки. Вы писали такие записки, просили что-то у Бога?

— У меня такой характер... Я несколько раз туда клал записки, но потом перестал. Все, что хочу, говорю Богу устно и прошу только об одном: чтобы дальше все шло так, как идет.

— Вы как-то сказали, что старость для вас — замечательная пора: видишь хуже, но глубже, понимаешь больше, но навредить кому-либо уже сложнее. В следующем году вам исполнится 80 лет. С каким настроением ждете этой цифры?

— Я жду большой пьянки, на которую приглашу всех друзей и родственников. Они будут говорить обо мне приятные вещи. Это же счастье! Но только если доживу. На самом деле планов у меня немного, а мысли отдельные есть, постараюсь успеть их записать. Кстати, через две недели выходит моя новая книга «Девятый дневник».

— Многие известные политические и культурные деятели покупают себе мес­та на престижных израильских кладбищах. Говорят, что тарифы вполне открыто указаны в разных агентствах, которые занимаются подобными услугами. Обращался ли к вам кто-то из коллег за помощью в этом вопросе?

— А помощи не надо — у нас очень легко купить место на кладбище. Я знаю, что многие покупают, и это понятно. Им хочется и после смерти лежать на каком-нибудь престижном месте.

— Игорь Миронович, честно скажите: остались ли у вас еще какие-то нереализованные желания? Чего вы еще хотите в жизни?

— Я очень люблю читать, поэтому хочу прочесть еще очень много книг, названия некоторых записаны. На днях мне привезли новый роман Виктора Пелевина, и теперь с нетерпением жду, когда его получу и прочитаю, у меня сохранилось это любопытство. Но читаю медленно, смакую книги, возвращаюсь на какие-то страницы. Быстрое чтение — это как фастфуд, быстрая еда. Оно не нужно! Еще хочу попутешествовать. По старости отказываюсь от многих лестных предложений — например, посетить Южную Африку, Австралию или остров Майорка. Думаю, осенью поплывем с женой в Италию, и этого вполне хватит, чтобы утолить мою страсть к путешествиям.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter